Основатель Третьяковской галереи Павел Михайлович Третьяков происходил из купеческого рода. Благодаря организации Костромской мануфактуры льняных изделий Павел вместе с братом Сергеем были обеспечены стабильным доходом и могли заниматься благотворительностью и коллекционированием живописи. Знаменитое здание в Лаврушинском переулке Павел приобрёл в 1851 году. Коллекция постоянно пополнялась, и экспозиционные площади приходилось расширять за счет сада, окружавшего дом. Несколько раз достраивались пристройки.
После смерти Павла Третьякова в перестроенном доме, где коллекционер жил с семьёй, на первом этаже разместили библиотеку Павла Михайловича, помещение для продажи каталогов, фотографий картин Галереи, гардероб, контору и прочие службы. В 1900 году на заседании Совета Галереи, в котором принимали участие художники Виктор Михайлович Васнецов и Василий Дмитриевич Поленов, было предложено оформить фасад Галереи в “русском стиле”. Исполнить замысел взялся Васнецов. К 1904 году работы были завершены. Сейчас васнецовский фасад стал узнаваемой эмблемой Третьяковской галереи.
В 1913 году попечителем Третьяковской галереи был выбран художник Игорь Эммануилович Грабарь. Благодаря деятельности нового попечителя Галерея превратилась в музей европейского типа с экспозицией, построенной по хронологическому принципу. После революции Галерея стала государственной собственностью, именно тогда она стала называться Государственной Третьяковской галереей. После национализации директором Галереи был назначен её бывший попечитель Грабарь. За первые годы Советской власти коллекция музея увеличилась почти вдвое за счет многочисленных поступлений из Государственного музейного фонда. Увеличение фонда повлекло закрытие ряда экспозиционных залов, которые были отданы под запасники для картин. С 1923 года экспозиция, над которой с такой любовью работал Грабарь, сильно изменилась.
Запасником Галереи стала и закрытая в 1929 году церковь Святителя Николая в Толмачах. Позднее церковь соединили с экспозиционными залами специально выстроенным двухэтажным корпусом, верхний этаж которого был специально предназначен для экспонирования картины Александра Андреевича Иванова “Явление Христа народу”. В результате очередной перестройки Галереи увеличилась экспозиционная площадь музея и началась работа над созданием новой концепции размещения произведений.
Во время Великой Отечественной войны Галерея несколько раз страдала от бомбежек. Экспонаты, эвакуированные в Новосибирск и Пермь в 1941–1942 годах, вернулись на свои места в конце войны. К 100-летию Третьяковской галереи была произведена достройка зала Иванова. В этом зале у меня неизменно возникает впечатление, что картина “Явление Христа народу”, если посмотреть со стороны, включает посетителей Галереи в своё пространство. Люди, смотрящие на картину, становятся частью того народа, которому явился Христос.
Новая реконструкция потребовалась к середине 1980-х годов, возросшее количество посетителей уже с трудом помещалось в залах музея. Строительные работы были запущены в 1983 году. В 1986 году началась реконструкция основного здания Третьяковской галереи, в 1989 году с южной стороны от основного здания был сооружен новый корпус, где разместились конференц-зал, информационно-вычислительный центр, детская студия и выставочные залы. В этом здании была сосредоточена большая часть инженерных систем и служб, поэтому оно получило название Инженерный корпус. Особенностью плана реконструкции было включение в музейный ансамбль храма Святителя Николая в Толмачах, который был утвержден в статусе домового храма-музея при Третьяковской галерее. Строительство в Лаврушинском переулке заняло почти десять лет. Основные экспонаты были перенесены на время ремонта в Новую Третьяковку, что на Крымском валу (смотри нашу статью о Новой Третьяковке). Капитальная реконструкция старого здания Третьяковки продлилась до 1995 года.
После революции перед главным фасадом Третьяковской галереи установили памятник Ленину, на месте которого в 1939 году был установлен памятник Сталину работы скульптора Сергея Меркулова. В 1958-м памятник Сталину перенесли во двор, а у фасада правого крыла была установлена скульптурная группа “Футболисты”. В 1980 году вместо вождей у фасада установили памятник Павлу Третьякову, выполненный скульптором Александром Кибальниковым по проекту архитектора Игоря Рожина. Сегодня основатель Галереи продолжает встречать своих гостей у главного входа.
Сейчас попасть в музей можно только при заблаговременной покупке электронного билета. В здание музея посетителей пропускают строго по сеансам. В момент моего посещения при себе кроме билета необходимо было иметь маску, паспорт и QR-код.
Даже с учётом того, что люди приходили к определенному времени, перед зданием все равно скапливалась длинная очередь на вход. Система контроля документов явно не справлялась с нагрузкой, и посетители проходили в залы Галереи позже назначенного времени. В допандемийные времена в Третьяковке работал буфет. Сейчас он закрыт, еду в здании не продают, только бутилированную воду. Некоторые посетители уже знали об этом и принесли с собой бутерброды. В залах употреблять еду, естественно, запрещено, так что люди подкрепляли свои силы после нескольких часов осмотра на лавочках возле гардероба.
В рамках основной экспозиции Третьяковки, как правило, выделяют несколько залов под тематические выставки. Благодаря этому каждый следующий осмотр основного собрания все-таки отличается от предыдущего. Галерея настолько огромна, что вдумчиво осмотреть каждую работу невозможно. Поэтому внимание каждый раз концентрируется на чем-то конкретном. Можно заранее решить, каким авторам или какому периоду вы в этот раз посвятите больше времени. А можно перемещаться по выставке интуитивно, наблюдая за тем, что сильнее привлечет ваше внимание в этот раз.
При последнем посещении портретная живопись произвела на меня особенно сильное впечатление. В первую очередь я имею в виду разместившуюся в двух залах выставку “Илья Репин: Известный и неизвестный”.
Художник Александр Николаевич Бенуа так отзывался о портретах кисти Репина: “В России за последние сто лет было немало чудных портретистов: Левицкий, Боровиковский, Кипренский, Тропинин, Венецианов, Перов и Серов – вот те высшие точки, которых достигло портретное искусство в России. По своему таланту Репин должен стоять во главе этого ряда. В его портретах особенно сказалась его близость к великим мастерам прошлого. В портретах Репин достиг высшей точки своей живописной мощи. Некоторые из них прямо поразительны по тому темпераменту, с которым они написаны”.
Сам Репин так писал о портретном искусстве: “Для меня, как для художника-правдивца, истина превыше всего на свете. Посмотрите на любую толпу и скажите: много ли в ней приятных для глаза лиц? А затем посмотрите на полотна Рембрандта и Веласкеса. Много ли приятных лиц вы насчитаете у них? Художник изображает на картине только те лица, которые сами “просятся” на холст. Это очень тонкая вещь, и ее невозможно объяснить никакой теорией. Но если живописец решит пренебречь истиной ради красоты, он неизбежно погубит свое творение”.